Желание государства усложнить жизнь предпринимателям неискоренимо. И наличие мощного аппарата, наделенного правом издавать обязательные акты, позволяет это желание удовлетворить, как можно полнее. Итог борьбы – побольше и почаще проверять бизнес и собирать недостающее в казну – увы, очевиден. Половина бизнесменов платит штрафы, половина их оспаривает. На том и стоим. И даже если предприниматель хочет навсегда покинуть ряды смельчаков, готовых действовать на свой страх и риск, объявив о банкротстве, государство не желает с ним так просто расставаться.

Желание государства усложнить жизнь предпринимателям неискоренимо. И наличие мощного аппарата, наделенного правом издавать обязательные акты, позволяет это желание удовлетворить, как можно полнее.

Итог борьбы – побольше и почаще проверять бизнес и собирать недостающее в казну – увы, очевиден. Половина бизнесменов платит штрафы, половина их оспаривает. На том и стоим. И даже если предприниматель хочет навсегда покинуть ряды смельчаков, готовых действовать на свой страх и риск, объявив о банкротстве, государство не желает с ним так просто расставаться.

Раньше продолжительность дел о банкротстве по инициативе собственника (в порядке ст. 51 Закона «О восстановлении платежеспособности должника или признания его банкротом») могла составить 1,5-2 месяца. А для ее запуска достаточно было выполнения трех условий: обращение в суд собственника с соответствующим заявлением, наличие каких-либо кредиторских требований и просрочка по обязательствам не менее трех месяцев. Если в течение 30 дней c момента публикации объявления о банкротстве в «Голосе Украины» или «Урядовом курьере» кредиторы не заявляли свои требования, они считались погашенными и не могли относиться на валовые затраты. Далее суд признавал лицо банкротом – и прощайте пресловутые IPO, сводки, индексы, котировки, без которых раньше не обходился ни один день делового человека. Здравствуй новая жизнь менеджера среднего звена!

Но случилось невообразимое, непонятное, а скорее неизбежное для нашей страны событие – практика сначала Высшего хозяйственного суда, а потом и Верховного суда Украины поменялась.

Коллегия Высшего хозяйственного суда Украины, а потом и пленум высшей судебной инстанции своим постановлением от 18.12.2009 №15 обязал предпринимателей до подачи заявления в суд о признании банкротом обращаться к государственным регистраторам в порядке ст. 105 Гражданского кодекса.

На практике это означало, что, во-первых, срок заявления кредиторами своих требований увеличивался до обязательных двух месяцев после помещения публикации госрегистратором, а также сохранился один месяц на заявление теми же кредиторами своих требований должнику после признания лица банкротом уже в суде. А во-вторых, предпринимателя обязали «сдаваться» налоговой, уведомив ее о начале процедуры ликвидации. Цель ясна – дать инспекции как минимум два дополнительных месяца на проведение проверки, от которой все так старались уйти. Ведь не секрет, что к процедуре банкротства часто прибегали именно тогда, когда у банкрота была не слишком чистая финансовая история.

В результате, максимальный срок банкротства по Закону увеличился с одного года (на практике хватало и двух месяцев) до полутора лет (но не менее полугода).

Если же требование ст. 105 ГК не выполнено, то суд возвращает заявление о признании банкротом заявителю. Хотя, как показывает анализ практики за 2009 год, служители Фемиды не всегда действовали в этом отношении четко. Тем не менее, несоблюдение требований ст. 105 ГК является бесспорным основанием для отмены решения суда о признании лица банкротом. Этим и воспользовались налоговые органы, оспаривая такие акты спустя приличное время.

Безусловно, тема банкротства непростая и предполагает знание множества нюансов. Как говорил Нильс Бор, «есть вещи настолько серьёзные, что про них можно только шутить». Поэтому, если постараться данную проблему перевести в шутку, то, думаю, будет уместным здесь рассказать историю одного индейского племени. Его обитатели не едят мясо тех животных, за которым они не охотилось лично. Как бы дико это не звучало, но для них покупать мясо цивилизованно в магазинах – табу. Дикость, конечно, но ничего не поделаешь – традиция есть традиция.

Конечно, меня могут упрекнуть в некорректности сравнения, но, в отличие от индейцев, которые предпочитает добывать пищу «потом и кровью», в нашем государстве, напротив, растут ряды желающих получить дары без особого труда. При этом «охотники» (они же – налоговики, судьи) выглядят не дико, но странно.

Ведь никакой закон на самом деле не поменялся, что говорит о том, что все предыдущие года мы работали «не в ногу с Законом». Поменялась только судебная практика. Причем, резко и без объяснения причин. Вот и думай после этого, что важнее в стране: бизнес, кредитор или комфортность власти?

С одной стороны, новая практика выгоднее кредиторам, так как дает им дополнительный срок для заявления своих требований. Плюс информация о предстоящем банкротстве появляется в госреестре, откуда ее может получить каждый желающий, заплатив 15 грн.

С другой стороны, новая процедура обеспечивает комфорт власти. В принципе, суд и раньше направлял документы о банкротстве социальным фондам, регистратору и налоговой. Кроме того, должников перед бюджетом можно было отследить с помощью публикаций в «Голосе Украины» и «Урядовом курьере». В этом случае налоговая всегда вступала в процесс в качестве кредитора.

То есть возможность была, но надо было прилагать усилия. А зачем, когда можно переложить эти проблемы на голову обанкротившегося предпринимателя?

Конечно, мне могут возразить, а как же государство с его модернизацией и обязательствами перед неимущими? Лучше лишний раз проверить должника, у которого могут быть непогашенные обязательства перед бюджетом…

Что ж, аргумент весомый. Но давайте ответим еще на три простых вопроса.

2. Поможет ли это в борьбе с фиктивными банкротствами (ведь и раньше наличие реальной задолженности необходимо было подтвердить)?

3. Стало ли законодательство о банкротстве понятней, если его нормы «распорошены» в Законе и актах судебной практики?

Нет, нет и еще раз нет. Фактически это привело лишь к удорожанию стоимости юридических услуг по делам о банкротстве вследствие затягивания процедуры.

В конце концов, это дело вкуса – встать ли на защиту должника (и оставить старую процедуру) или кредитора вкупе с государством (поддержать новую). Но в любом случае, это решение должно быть реализовано путем внесения изменений в Закон о банкротстве. Ведь на правовую помощь, особенно в кризис, деньги есть не у всех. А самому разобраться в этих правовых «дебрях» непросто. И уж точно власть, четко определяющая правила игры, пусть даже с удобством для себя, выглядела бы куда более демократично, чем одомашненные индейцы.

юридическая компания «Эйдиком»