Осторожность украинских предприятий при заключении различного рода сделок далеко не всегда нравится их контрагентам. Так, участник форума ЛІГАБізнесІнформ, столкнувшись с требованием контрагента при заключении договора на поставку товара предоставить справку 4-ОПП, извлечение из устава о полномочиях и назначении директора, справку из органов статистики, выписку из ЕГР и свидетельство плательщика НДС, задал вопрос о том, какие у контрагента могут быть основания для требования таких документов. Обосновывая тем, что ему не хочется предоставлять без лишней надобности детальной информации о предприятии всем его контрагентам. Конечно, все сошлись во мнении, что документы контрагенту можно не предоставлять, поскольку оснований и прямых требований в законодательстве нет. Так же, как и в том, что если не предоставить документы, то сделка может и не быть заключена. А вот в отношении целесообразности существования сложившейся практики требования максимального количества документов от контрагентов возникла «горячая» дискуссия.

Осторожность украинских предприятий при заключении различного рода сделок далеко не всегда нравится их контрагентам. Так, участник форума ЛІГАБізнесІнформ, столкнувшись с требованием контрагента при заключении договора на поставку товара предоставить справку 4-ОПП, извлечение из устава о полномочиях и назначении директора, справку из органов статистики, выписку из ЕГР и свидетельство плательщика НДС, задал вопрос о том, какие у контрагента могут быть основания для требования таких документов. Обосновывая тем, что ему не хочется предоставлять без лишней надобности детальной информации о предприятии всем его контрагентам.

Конечно, все сошлись во мнении, что документы контрагенту можно не предоставлять, поскольку оснований и прямых требований в законодательстве нет. Так же, как и в том, что если не предоставить документы, то сделка может и не быть заключена. А вот в отношении целесообразности существования сложившейся практики требования максимального количества документов от контрагентов возникла «горячая» дискуссия.

Позиция 1. Следует понимать, что часто контрагенты просят все эти документы не потому, что им так хочется, а в силу сложившейся практики, поскольку:

– предоставление этих документов позволяет избежать случаев заключения договоров с фиктивными предприятиями, банкротами и прочими ненадежными контрагентами, а также убедится в том, что договор подписан уполномоченным лицом контрагента;

– право на получение этих документов предусмотрено ч. 2 ст. 527 ГК, согласно которой каждая из сторон в обязательстве имеет право требовать доказательств того, что обязанность исполняется надлежащим должником или выполнение принимается надлежащим кредитором или уполномоченным на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования;

– к этому вынуждает и сложившаяся практика общения с налоговиками, которые требуют подтверждения проверки фактов существования контрагента и наличия у лица, заключающего от ее имени договор, полномочий на это;

– как следует из письма ВАСУ от 02.06.2011 года №742/11/13-11 суды должны устанавливать возможную осведомленность налогоплательщика с тем, что его контрагент фиктивен;

– если со стороны налогоплательщика на момент заключения сделки сделано все возможное для сбора информации по контрагенту и установления его реальности, то, следуя логике этого письма, суды не должны применять к заключенным сделкам последствия ничтожности;

– ВАСУ не настаивает на том, чтобы налогоплательщик нанимал экспертов и рассылал различные запросы. ВАСУ обозначил, что налогоплательщик мог бы и поинтересоваться, с кем он работает. Что многие и делают.

Позиция 2. Простые копии документов, даже заверенные контрагентом, ничего не значат, поскольку:

– в этих документах образец подписи директора не значится;

– обработать на сканере копии документов и вписать туда другую, чем на оригинале, информацию не составляет особого труда;

– поэтому всем перестраховщикам нужно не только просить копии, а в обязательном порядке сверять с оригиналами и требовать от директора лично предоставлять образец подписи и иметь в штате эксперта по почерку, чтоб в дальнейшем сверять подписи, либо просить нотариально заверенные копии и образец подписи;

– осведомленность контрагента на момент заключения сделки все равно проверить нельзя;

– интересоваться контрагентом – это право, а не обязанность налогоплательщика;

– в ГК заложен принцип правомерности, если иное не установлено законом;

– разумными усилиями по установлению легитимности юридического лица могут быть не только копии документов, но и проверка контрагента на наличие в электронном реестре плательщиков НДС, электронный реестр налоговых накладных и электронный ЕГР;

– или, исходя из логики ВАСУ, еще лучше – брать расписку с директора фирмы о том, что он нигде не состоит, его фирма не является транзитером либо фиктивной, а сама расписка написана без давления;

– суды должны устанавливать возможную осведомленность налогоплательщика о том, что его контрагент фиктивен, а не нефиктивен. Все собираемые документы говорят об обратном – контрагент нормален. А суд должен устанавливать факт того, что налогоплательщик знал о фиктивности его контрагента;

– как показывает практика, даже наличие все документов, свидетельствующих о том, что контрагент реален, не спасает от риска признания налоговиками сделки ничтожности в связи с «революционной целесообразностью в латании дыр бюджета»;

– это все проблема консервативной практики, которая не показала эффективность, но остается действующей.

Мнение «Ю&З»: Не только отдавать, но и собирать информацию относительно контрагента путем бумажной волокиты является малоприятным занятием. А потому, будь возможность, вряд ли юристы не отказались от этого.

Но проблема в том, что ВАСУ своим письмом от 02.06.2011 года №742/11/13-11 фактически вынуждает всех налогоплательщиков доказывать, что они совершали свои сделки правомерно. И дело не в том, что суды должны устанавливать возможную осведомленность налогоплательщика с тем, что его контрагент фиктивен. Это как раз правильно: если налогоплательщик знал о том, что его партнер фиктивен, то ему не следовало заключать с ним договор, который не приведет к реальным последствиям.

Куда хуже то, что ВАСУ своим письмом нивелировал установленную ст. 204 ГК презумпцию правомерности сделок для целей налоговых правоотношений. Тем самым он переложил бремя доказывания с налоговиков, которые должны были бы доказать, что сделка неправомерна (в том числе, что налогоплательщик знал об этом), на налогоплательщиков, которые на каждом шагу должны доказывать, что они не виноваты, их сделка правомерна и они не знали о фиктивности контрагента.

В этом же письме ВАСУ пришел к выводу, что любые документы имеют силу первичных документов только в случае фактического осуществления хозяйственной операции. Тем самым, по сути, он объяснил, что доказательства факта не являются таковыми, если он не существует. Но как тогда установить наличие факта – не уточнил.

Об абсурдности этого подхода «Ю&З» уже писал в материале «ВАСУ о неприменимости презумпции правомерности сделок и догмате фактичности сделки». И именно из-за этого абсурда налогоплательщикам приходится собирать максимально широкую доказательственную базу правомерности их сделок. А здесь нужны и проверки электронных реестров, и копии документов, и много чего другого, что суд может принять во внимание. Более подробный перечень доказательств, необходимых собрать исходя из письма ВАСУ, указан в материале «Необходимо обеспечить фактичность сделки».

Сбор информации о контрагенте – это не прихоть и не результат консервативной практики. В большинстве случаев это даже не является проявлением недоверия к контрагенту. Просто лицу как налогоплательщику нужны доказательства того, что заключенная им сделка правомерна, и он не будет привлечен к ответственности за то, что не убедился в этом, в том числе путем проверки контрагента.