Нередко при предоставлении кредитов банки выдвигают к предприятиям требование не отчуждать активы заемщиков до окончания действия кредитного договора. Аналогичное обязательство предприятия-заемщика содержалось и в кредитном договоре участника форума ЛІГАБізнесІнформ. Но при этом договор залога имущества предприятия между сторонами не заключался. Был заключен лишь договор ипотеки имущества имущественного поручителя.

Нередко при предоставлении кредитов банки выдвигают к предприятиям требование не отчуждать активы заемщиков до окончания действия кредитного договора. Аналогичное обязательство предприятия-заемщика содержалось и в кредитном договоре участника форума ЛІГАБізнесІнформ. Но при этом договор залога имущества предприятия между сторонами не заключался. Был заключен лишь договор ипотеки имущества имущественного поручителя. Спустя некоторое время предприятие-заемщик продало свое имущество другому предприятию. В результате чего возник вопрос о том, может ли в такой ситуации банк признать договор продажи такого имущества недействительным и на каком основании. Мнения относительно ответа на этот вопрос традиционно разделились. Позиция 1. Банк может признать такие договора недействительными, поскольку: – согласно ст. 207 ХК хозяйственное обязательство, заключенное участниками хозяйственных правоотношений с нарушением хотя бы одним из них хозяйственной компетенции (специальной правосубъектности), может быть по требованию одной из сторон признано судом недействительным; – таким договорным ограничением предприятие-заемщик ограничило свою правоспособность; – кроме того, согласно ч. 3 ст. 12 ГК лицо может отказаться от своего имущественного права. Такой отказ от права по ст. 12 подлежит расширительному толкованию, подтверждению чему служит научно-практический комментарий к указанной статье, размещенный в системах ЛІГА:ЗАКОН; – право собственности может рассматриваться как сумма трех прав, которыми можно распоряжаться отдельно, подтверждением чему служит договор аренды. Беря на себя обязательство не отчуждать, лицо ограничивает содержание своего права собственности, другими словами возможность реализовать свое право; – подписывая кредитный договор, предприятие-заемщик отказывалось от своего права распоряжения имуществом до определенного события; – согласно ст. 627 ГК стороны являются свободными в заключении договора, выборе контрагента и определении условий договора. Предприятие-заемщик осознано взяло на себя обязательство не отчуждать, которое было нарушено, и за это должны наступать определенные последствия, в том числе возможность признания такого договора недействительным; – согласно ч. 3 ст. 215 ГК если недействительность сделки прямо не установлена в законе, то не только сторона, но и другое заинтересованное лицо, возражающее против ее действительности, могут через суд признать ее недействительной; – согласно п. 17 постановления Пленума ВСУ «О судебной практике рассмотрения гражданских дел о признании правовых сделок недействительными» требования о признании сделки недействительной могут заявляться как сторонами сделки, так и любым заинтересованным лицом в случае, если такой сделкой нарушены его права или законные интересы; – основанием для признания сделки недействительной может служить ч. 1 ст. 203 ГК, согласно которой сделка не может противоречить нормам ГК и другим актам гражданского законодательства; – договоры отчуждения имущества предприятия-заемщика противоречат нормам ГК, поскольку согласно кредитному договору одна из сторон приняла на себя обязательство не отчуждать имущество, а обязательство должно выполняться на условиях, определенных в договоре. К тому же согласно ст. 525 ГК односторонний отказ обязательства не допускается, а согласно ст. 629 ГК договор является обязательным для сторон; – продав имущество, предприятие-заемщик нарушило условия кредитного договора, чем нарушило охраняемые законом права и интересы банка; – как установил ВССУ в определении от 15.06.2011, предостережение в кредитных договорах относительно отчуждения надлежащего заемщикам имущества, его передача любыми способами, предоставление его в залог (ипотеку), получение кредитных средств в других банках только по письменному согласию кредитора делает невозможным заключение заемщиками оспариваемых истцом договоров ипотеки и залога. Заемщики в указанном решении в нарушение взятых на себя обязательств перед кредитором заключили договора ипотеки и залога в обеспечение своих обязательств перед другим кредитором. Тем самым они вышли за пределы осуществления гражданских прав, указанных в ст. 13 ГК. В результате указанные договора ипотеки и залога были признаны ВССУ недействительными; – такое условие кредитного договора является фактически залогом имущественных прав без права ими распоряжаться, а просто с запретом совершения определенных действий. Как известно, залог может возникать из договора, и это не обязательно должно быть отдельный договор. Обязанности регистрировать залог имущественных прав нет. Позиция 2. Банк не может признать договора продажи предприятием-заемщиком своих активов недействительными, поскольку: – имущество предприятия-заемщика не было передано в залог; – как следует из письма ВХСУ от 07.04.2008 года №01-8/211 ст. 207 ХК не содержит особенностей регулирования хозяйственных правоотношений, а содержит общие правила недействительности хозяйственных обязательств, противоречащие ГК как по терминологии, так и по содержанию. Поэтому ст. 207 ХК применяться не может; – к тому же банк вопреки ст. 207 ХК не является стороной сделки; – согласно ч. 2 ст. 91 ГК гражданская правоспособность юридического лица может быть ограничена только по решению суда; – «ограничение» правоспособности не идет далее частного правоотношения между сторонами договора; – здесь не было отказа от права. Здесь есть нарушение условий кредитного договора, которое влечет за собой предусмотренную договором ответственность; – имущественное право у предприятия-заемщика одно – право собственности. Владение, пользование, распоряжения – это возможности, вытекающие из права собственности; – при передаче имущества в аренду собственник не «распоряжается правом распоряжения». Он реализует свое право собственности, которое позволяет ему, в том числе, передавать имущество в пользование другим лицам; – ст. 12 ГК касается отказа от имущественного права как такового (т. е. полностью), а не от отдельных элементов, входящих в содержание имущественного права; – ограничить право (его реализацию) конечно можно, другой вопрос – каковы последствия такого ограничения. Если ограничение права собственности на имущество (особенно недвижимое) произошло частным соглашением сторон и этому ограничению не придано публичной достоверности, то оно (ограничение) может действовать только для участников такого частного соглашения. Третьи лица лишены возможности учитывать ограничения права собственника при вступлении в отношения с ним, они воспринимают его как полноценного собственника, а поэтому какие-либо скрытые от них ограничения на этих лицах сказываться не могут; – невыполнение условий кредитного договора между банком и должником не может влиять на действительность договора купли-продажи между должником и 3-м лицом; – определение ВССУ – это очередной пример судебного решения, не имеющее отношения к праву. В конце подобных решений следует указывать их цену; – согласно ст. 182 ГК право собственности и другие вещные права на недвижимое имущество, а также ограничения этих прав подлежат государственной регистрации. Мнение «Ю&З»: Кредитный договор регулирует правоотношения только между кредитодателем и заемщиком. Его положения не могут быть известны третьей стороне, которая эти активы приобретает, а потому при отсутствии зарегистрированных запретов на отчуждение имущества покупатель активов не знает и не может знать, что продавец не имеет права их отчуждать. Поэтому в данном случае согласно ст. 388 ГК покупатель выступает добросовестным приобретателем и ни истребовать у него имущество, ни признать заключенный с ним договор недействительным нельзя. Даже если считать положения кредитного договора о запрете на отчуждение активов договором залога или ипотеки этих активов, то все равно без регистрации вещных прав на них они имеют меньшую силу, чем любые другие зарегистрированные права на эти активы. Это подтверждается положениями ст. 10 Закона «Об обеспечении требований кредиторов и регистрации отягощений» и ст. 4 Закона «Об ипотеке». Первая норма устанавливает, что при отчуждении движимого имущества должником, не имевшим права на это отчуждение, лицо, которое приобрело право имущества на такое имущество, считается его добросовестным приобретателем при отсутствии сведений в Государственном реестре обременений движимого имущества об обременениях такого имущества. Добросовестный приобретатель приобретает право собственности на такое движимое имущество без обременений. Вторая – что при нерегистрации ипотеки требование ипотекодержателя не приобретает приоритета относительно зарегистрированных прав или требований других лиц на переданное в ипотеку недвижимое имущество. К таким зарегистрированным правам следует относить не только право ипотеки, но и право собственности. Принятое же ВССУ решение от 15.06.2011 идет вразрез с указанными положениями законодательства и годами складывавшейся практикой их применения. Особенно, если учитывать, что как следует из решения апелляционного суда Винницкой области от 01.01.2011 №2-6017/10, вынесенного по этому делу, право ипотеки при заключении первого кредитного договора зарегистрировано не было, а при заключении второго – было. На приоритет зарегистрированного права над незарегистриванным указывает решение ВХСУ от 23.08.2011 года №34/528, а определение ВССУ от 08.06.2011 №6-3701св10 – на приоритет того, кто первым зарегистрировал право ипотеки. На правомерность передачи в залог имущества, в отношении которого есть запрет на отчуждение, но отсутствует зарегистрированное право залога, указывает постановление ВХСУ от 12.05.2010 года №12/150, а на возможность отчуждения имущества в таких условиях – постановление ВСУ от 06.10.2010 года. Так что определение ВССУ от 15.06.2011 вряд ли можно оценивать как эталон. ВЫВОД: Положение кредитного договора о запрете предприятию-заемщику отчуждать свои активы без регистрации прав ипотеки или залога на эти активы не может служить основанием для признания недействительными договоров отчуждения этих активов. Евгений Даниленко, «ЮРИСТ & ЗАКОН»