Кооператив в нашей стране – одна из самых старых форм организации предприятий. Тем не менее регулирование их деятельности нельзя назвать достаточным. Это приводит к тому, что суды и стороны дела при рассмотрении споров участников кооперативов зачастую вынуждены импровизировать.

Один из таких споров разгорелся в процессе реорганизации коллективного кооперативного предприятия (ККП) в ООО с заменой участников и последующей продажей 100% долей в уставном капитале теперь уже ООО лицу, принятому в участники ККП. Достаточно запутанная фабула дела выглядит так:

1) учредители ККП на своем собрании внесли в устав ККП изменения, согласно которым:

a. разрешается отчуждение долей в КПП третьим лицам без согласования с другими учредителями;

b. в случае смерти учредителя другие учредители обязаны на собрании принимать решение о принятии/непринятии его наследников в число учредителей.

2) на этом же собрании было принято решение об исключении двух учредителей в связи с их смертью и отказано в приеме в учредители наследникам одного из них с выплатой им доли умершего;

3) одновременно в учредители было принято третье лицо, которому была продана большая часть (более 90% капитала) долей в ККП. Кроме него, в числе учредителей остался лишь истец, которому принадлежала доля в почти 10%;

4) через несколько дней новым составом учредителей было принято решение о преобразовании ККП в ООО и решение об исключении истца из числа участников против его воли.

В результате истец решил оспорить законность продажи долей третьему лицу, а также самого первого из этой цепочки событий – именно внесение изменений в устав ККП. При этом он опирался на ч. 1 ст. 362 Гражданского кодекса, утверждая таким образом, что ККП является объектом совместной собственности всех его учредителей. Именно поэтому разрешение на «свободное» отчуждение долей в ККП не отвечает требованиям законодательства и должно быть отменено.

Что интересно, суды первой и апелляционной инстанции с такими требованиями согласились, удовлетворив иск. Сомнения возникли лишь на уровне ВССУ, который прежде всего решил разобраться, что это за зверь такой – ККП.

Проанализировав устав ККП, судьи пришли к выводу, что данная организационно-правовая форма отвечает требованиям, установленным ст. 63 Хозяйственного кодекса к кооперативным предприятиям. Такое утверждение комментировать сложно, поскольку упомянутая статья не содержит определения кооперативного предприятия, утверждая лишь, что такое предприятие является одним из вариантом корпоративного. Возможно, судьи как раз и имели в виду, что данное ККП является корпоративным предприятием и не может, соответственно, считаться общей собственностью его учредителей.

В то же время достаточно четко было установлено, что ККП не является коллективным предприятием в понимании ст. 93 Гражданского кодекса.

Однако окончательной четкости в том, с чем именно приходится иметь дело, у судей, похоже, не возникло. На это указывает откровенно отрывочная аргументация суда, в частности «висящий в воздухе» вывод о том, что законодательством не предусмотрено особого порядка отчуждения долей в предприятии (именно некоем абстрактном, без конкретизации, предприятии). В то же время суд оперирует ссылкой на ч. 3 ст. 53 Закона «О хозяйственных обществах», признавая, похоже, ККП именно таковым.

Из этого следует общий вывод: истцу в его требованиях следует отказать по следующим мотивам:

1) в части, касающейся пункта о «свободной» продаже вследствие того, что ККП не является совместной собственностью учредителей и они имеют право самостоятельно распоряжаться своими долями, если законом не предусмотрено иное;

2) в части, касающейся пункта о приеме новых учредителей из числа наследников умерших вследствие того, что данное изменение устава никоим образом не затрагивает законных прав и интересов истца, а наследники не уполномочивали его на представительство их интересов (к данному выводу никаких претензий – он совершенно логичен и обоснован).

Но первый вывод достаточно спорен, прежде всего из-за того, что суд так до конца и не установил, каким юрлицом с точки зрения закона является ККП: хозобществом, частным предприятием с несколькими учредителями или кооперативом. Если речь идет о хозобществе или частном предприятии, с выводами суда стоит согласиться (хотя для частного предприятия стоит учесть позицию, высказанную КСУ в Решении № 17-рп/2012, о том, что имущество ЧП является совместной собственностью супругов).

Если же ККП – кооператив, то ситуация немного меняется. Прежде всего отметим, что сомнения вызывает сама возможность отчуждения участия в кооперативе. Во всяком случае, и Хозяйственный кодекс в ст. 98, и Закон «О кооперации» (о существовании которого ВССУ в своем решении не вспомнил) в ст. 13 не предусматривают такого основания для прекращения членства в кооперативе, как продажа своего участия третьему лицу.

Также стоит обратить внимание на то, что ст. 15 Закона «О кооперации» предусматривает порядок голосования на общих собраниях кооператива, который весьма отличается от привычного для хозяйственных обществ, а именно «1 участник – 1 голос». То есть, если ККП являлось кооперативом, его переформирование в ООО было бы возможно лишь при согласии обоих оставшихся на тот момент учредителей (для принятия подобного решения ст. 15 Закона «О кооперации» требует не менее 75 % голосов участников кооператива).

Так что вопрос о возможности перехода права на пай в кооперативе к третьим лицам остается открытым.

Александр Попов,
«ЮРИСТ & ЗАКОН»